Обходя разложенные грабли – ты теряешь драгоценный опыт!!!
Подпись: спец по мечтам, натирающим мозоли
Подпись: спец по мечтам, натирающим мозоли
среда, 04 декабря 2013
Занесенная снегом земля, холодная, щемящая и пустая, прогалины в снегу, вода, в которой отражаются не успевшие улететь птицы, бесцельно кружащие в небе, тишина...
Скрипят ветки деревьев, гуляет ветер, подвывая среди всеобщего безмолвия, пока, вдруг...вдруг не пойдет снег. Хлопьями, большими и мокрыми, липкими от воды, белыми хлопьями. Накрывает...растворяет.
Звуки все неприятные, скрипит, ухает - влажно и серо. И ни капли просвета среди всеобщей наступающей безжизненности, край когда яркую осень сменяет пушистая зима, перепутье сезонов... в сером облачении уныния и безжизненности.
А вчера был цирк, вчера ли?
Но был...яркий, красочный, с огнями и старой шарманкой. Разносился на лесной поляне, усыпанной красным, желтым цветом - смех, возгласы, снова смех и призывный голос посмотреть на укрощение тигров.
Тигры, большие жмурящиеся от заходящего осеннего солнца, кошки. Темнеет и в их глазах отражаются бегающие огоньки цирковой гирлянды, глаза наполняются тайной, силой животного, скрытой под слоем меха. Тигр урчит, не желает прыгать через горящий обруч и неспешно оглядывает затихшую публику. Медленно, нехотя он напрягает мускулы и, прижавшись задними лапами к земле, взмывает в воздух. В наступившей тишине слышно как потрескивает пламя, объявшее кольцо, секунда и, сжавшийся словно мячик, тигр пролетает в него и пружина разгибается.... мягко приземляется зверь и наступившую тишину взрывает возглас ликования толпы. Возвращаются звуки. Фанфары, смех, голос зазывалы и цирк пробуждает жизнь.
Огни. Много огней разрывающие вечернюю прохладу и темень, пар поднимается от рта, глаза забиты светом, уши пронзают звуки, всеобщая какофония музыки и света, торжество веселья среди красок осени.
Вчера....
Вчера был цирк. А сегодня пусто. Невесело и промозгло. Жду наступления зимы, чтобы накрыло, завертело, заволокло и отпустило... Чтобы белый цвет был везде - чистый лист с которого можно что-то начать. И тигры, пусть вернуться тигры, с белоснежной шубой расцвеченной темными полосами...
Вчера был цирк....и шоу, надеюсь, пришлось вам по душе...
Скрипят ветки деревьев, гуляет ветер, подвывая среди всеобщего безмолвия, пока, вдруг...вдруг не пойдет снег. Хлопьями, большими и мокрыми, липкими от воды, белыми хлопьями. Накрывает...растворяет.
Звуки все неприятные, скрипит, ухает - влажно и серо. И ни капли просвета среди всеобщей наступающей безжизненности, край когда яркую осень сменяет пушистая зима, перепутье сезонов... в сером облачении уныния и безжизненности.
А вчера был цирк, вчера ли?
Но был...яркий, красочный, с огнями и старой шарманкой. Разносился на лесной поляне, усыпанной красным, желтым цветом - смех, возгласы, снова смех и призывный голос посмотреть на укрощение тигров.
Тигры, большие жмурящиеся от заходящего осеннего солнца, кошки. Темнеет и в их глазах отражаются бегающие огоньки цирковой гирлянды, глаза наполняются тайной, силой животного, скрытой под слоем меха. Тигр урчит, не желает прыгать через горящий обруч и неспешно оглядывает затихшую публику. Медленно, нехотя он напрягает мускулы и, прижавшись задними лапами к земле, взмывает в воздух. В наступившей тишине слышно как потрескивает пламя, объявшее кольцо, секунда и, сжавшийся словно мячик, тигр пролетает в него и пружина разгибается.... мягко приземляется зверь и наступившую тишину взрывает возглас ликования толпы. Возвращаются звуки. Фанфары, смех, голос зазывалы и цирк пробуждает жизнь.
Огни. Много огней разрывающие вечернюю прохладу и темень, пар поднимается от рта, глаза забиты светом, уши пронзают звуки, всеобщая какофония музыки и света, торжество веселья среди красок осени.
Вчера....
Вчера был цирк. А сегодня пусто. Невесело и промозгло. Жду наступления зимы, чтобы накрыло, завертело, заволокло и отпустило... Чтобы белый цвет был везде - чистый лист с которого можно что-то начать. И тигры, пусть вернуться тигры, с белоснежной шубой расцвеченной темными полосами...
Вчера был цирк....и шоу, надеюсь, пришлось вам по душе...
четверг, 12 сентября 2013
Когда теряешь себя это необычно, необычно пусто. Ты и не ты вовсе. За последние пять лет - я потерялся, я не знаю чего я хочу, зачем, никуда не стремлюсь, живу как амеба, плаваю в питательной жидкости с работы домой и назад, был любимый человек, да сплыл... сплыл неожиданно. Жестко. В попытке быть удобным для кого-то я стал неудобен для себя. Я потерял себя, свои привычки. желание писать, читать...обсуждать. Я умею молча слушать...всегда слушал, ради половины своей, ради нас, слушал все, что угодно. Кивал и соглашался..."инфантильное существо"
Сопротивление = угроза отношениям, согласие = инфантильность. И так и этак не получилось. Опять.
Безвкусное все, пустое и безвкусное. Неделю не находил себе места, беспокоился, нервничал, не спал, не ел. А вчера будто выключили, перегорело все. Просто спокойная пустота без всего, весь космос - холодный и безжизненный. Тишина, звука нет. Все мои 40 метров - это космос, это вселенная тишины. Я мерзну в ней, постоянно. Включаю калорифер и мерзну. И в этом космосе звук внутри меня, не распространяющийся в никуда, звук сердца - бум-бум-бум. Почему же так часто, это бесконечное бум, во всем живом, во всем что стремится к жизни, имеет ее цель, вкус...
Это не я. Не достоин я этого звука, ну ни капельки. Хочу спать, проспать вечность плюс один день. И никого рядом, никого...
Промну головой подушку, соберусь уснуть, и теплое пушистое вскарабкается на грудь, прижмется, замурчит...
Господи, почему ты чуешь это? Мое желание...ты знаешь о нем все. Оно отражается в твоих больших глазах, в твоих и второй кошки... два разных животных. Серая кошка и рыжий кот и вы оба держите меня, крепко. Хочется, чтобы отпустили... ухожу, в туалет, на кухню...и мягко неслышно за мной следуют они. Эти глаза, лапы, хвосты везде...ни одного места без вас. Бум-бум в груди, а сверху мурчишь ты, приглушаешь мой собственный звук, но не даешь угаснуть ему, ни на минуту, а мне так это нужно, хочу чтоб отпустило... Внешне я спокоен для всех, и то, что внутри видят лишь они, слышат...Кошачий слух, кошачье зрение.
Если у ангелов-хранителей есть плоть, то явно это плоть с ушами и хвостом, независимого животного крепко привязавшего тебя к пустой жизни.
Сопротивление = угроза отношениям, согласие = инфантильность. И так и этак не получилось. Опять.
Безвкусное все, пустое и безвкусное. Неделю не находил себе места, беспокоился, нервничал, не спал, не ел. А вчера будто выключили, перегорело все. Просто спокойная пустота без всего, весь космос - холодный и безжизненный. Тишина, звука нет. Все мои 40 метров - это космос, это вселенная тишины. Я мерзну в ней, постоянно. Включаю калорифер и мерзну. И в этом космосе звук внутри меня, не распространяющийся в никуда, звук сердца - бум-бум-бум. Почему же так часто, это бесконечное бум, во всем живом, во всем что стремится к жизни, имеет ее цель, вкус...
Это не я. Не достоин я этого звука, ну ни капельки. Хочу спать, проспать вечность плюс один день. И никого рядом, никого...
Промну головой подушку, соберусь уснуть, и теплое пушистое вскарабкается на грудь, прижмется, замурчит...
Господи, почему ты чуешь это? Мое желание...ты знаешь о нем все. Оно отражается в твоих больших глазах, в твоих и второй кошки... два разных животных. Серая кошка и рыжий кот и вы оба держите меня, крепко. Хочется, чтобы отпустили... ухожу, в туалет, на кухню...и мягко неслышно за мной следуют они. Эти глаза, лапы, хвосты везде...ни одного места без вас. Бум-бум в груди, а сверху мурчишь ты, приглушаешь мой собственный звук, но не даешь угаснуть ему, ни на минуту, а мне так это нужно, хочу чтоб отпустило... Внешне я спокоен для всех, и то, что внутри видят лишь они, слышат...Кошачий слух, кошачье зрение.
Если у ангелов-хранителей есть плоть, то явно это плоть с ушами и хвостом, независимого животного крепко привязавшего тебя к пустой жизни.
понедельник, 18 марта 2013
Саша посмотрел на меня с какой-то мальчишеской задорностью, вкупе с некоторой наивностью ненаигравшегося ребенка.
-Ну а повозки, повозки-то скоростные как хороши, правда?
Я кивнул: ...правда, ...хороши. Мы посмотрели в окно, где в лучах весеннего солнышка сновали автомобили, спешили люди и раскинулась большая и бескрайняя Москва. читать дальше
-Ну а повозки, повозки-то скоростные как хороши, правда?
Я кивнул: ...правда, ...хороши. Мы посмотрели в окно, где в лучах весеннего солнышка сновали автомобили, спешили люди и раскинулась большая и бескрайняя Москва. читать дальше
понедельник, 21 мая 2012
Больше всего, наверное, утомляет борьба. Бесконечная, по кругу. За все, что принесет благо, позитивные эмоции, деньги, удовлетворение...читать дальше
пятница, 04 мая 2012
Вот они - все мои имена, пароли, явки. Все то, что накопилось за все эти годы маленьким багажом в любимом потертом переплете:
"Даты" черными витиеватыми буквами, небрежно, а во время спешки размашисто - первое июля две тысячи восьмого. Пустой разлинованный лист, потерянный в памяти день. Что было? Жара? Звонок? Незапланированная встреча с горячей чашечкой кофе? Кто был, кто? Откликнись, мне нужен этот потерянный миг, собранный по каждой упущенной секундочке внутри меня, в биении сердца, в пульсе, в моей памяти...
Вот "Имя", знакомое, простое, чуть сладковатое на вкус, теплое и душистое. Помнишь ли ты меня? Простишь ли? Или прощу я? Хотя что нас развело тогда, непонимание или обида. Я не помню, но листая, тереблю листы дальше.
"Купить хлеба". В булочной напротив дома, душистого бородинского. Нет, стоп, стоп...лучше нарезного, чтобы с маслом, чтобы у окна вечером...испортить себе аппетит этим незамысловатым бутербродом и получить наслаждение. Нет, Мама, я еще не ужинал, я не хочу. Хлеб это просто, это наслаждение...
Тонкие загогулинки. Мелкие "интегралы и производные", наспех начертанные синими чернилами, без нажима, чтобы преподаватель не увидел как я нервно копаюсь в страницах, неловко сжимая переплет. Списываю. Не успел выучить, но успел запомнить. Переписал за полчаса перед контрольной. В том решении изящность и простота, когда одна функция "морфирует", перетекает в другую. Эквилибристика цифр вне пространства бухгалтерии и финансов.
И вот я очнулся... Закрыл свою маленькую записную книжку. Когда-то красную, теперь потертую и помятую, найденную в ящике письменного стола. Стол на выброс. Старичок уже кряхтит и явно не выдерживает нагрузки. Милый деревянный стол из детства. а в глубине, в недрах, словно пещера сокровищ пряталась книжечка, купленная за смешные тридцать копеек, привет из моего прошлого. Невозвратного, теплого, состоявшегося. В корзину...
А ночью сон, сожаление - будто утратил часть чего-то тайного, выбросил часть себя... и в тишине голос:
"Согласен ли ты, Максимус на развод со своей записной книжкой, окончательный и бесповоротный. Чтобы каждый из вас пошел своей дорогой: в мусорную корзину и\или дальше к пропасти, где память перерастает в забвение! Каков твой ответ?" И тишина...
"Даты" черными витиеватыми буквами, небрежно, а во время спешки размашисто - первое июля две тысячи восьмого. Пустой разлинованный лист, потерянный в памяти день. Что было? Жара? Звонок? Незапланированная встреча с горячей чашечкой кофе? Кто был, кто? Откликнись, мне нужен этот потерянный миг, собранный по каждой упущенной секундочке внутри меня, в биении сердца, в пульсе, в моей памяти...
Вот "Имя", знакомое, простое, чуть сладковатое на вкус, теплое и душистое. Помнишь ли ты меня? Простишь ли? Или прощу я? Хотя что нас развело тогда, непонимание или обида. Я не помню, но листая, тереблю листы дальше.
"Купить хлеба". В булочной напротив дома, душистого бородинского. Нет, стоп, стоп...лучше нарезного, чтобы с маслом, чтобы у окна вечером...испортить себе аппетит этим незамысловатым бутербродом и получить наслаждение. Нет, Мама, я еще не ужинал, я не хочу. Хлеб это просто, это наслаждение...
Тонкие загогулинки. Мелкие "интегралы и производные", наспех начертанные синими чернилами, без нажима, чтобы преподаватель не увидел как я нервно копаюсь в страницах, неловко сжимая переплет. Списываю. Не успел выучить, но успел запомнить. Переписал за полчаса перед контрольной. В том решении изящность и простота, когда одна функция "морфирует", перетекает в другую. Эквилибристика цифр вне пространства бухгалтерии и финансов.
И вот я очнулся... Закрыл свою маленькую записную книжку. Когда-то красную, теперь потертую и помятую, найденную в ящике письменного стола. Стол на выброс. Старичок уже кряхтит и явно не выдерживает нагрузки. Милый деревянный стол из детства. а в глубине, в недрах, словно пещера сокровищ пряталась книжечка, купленная за смешные тридцать копеек, привет из моего прошлого. Невозвратного, теплого, состоявшегося. В корзину...
А ночью сон, сожаление - будто утратил часть чего-то тайного, выбросил часть себя... и в тишине голос:
"Согласен ли ты, Максимус на развод со своей записной книжкой, окончательный и бесповоротный. Чтобы каждый из вас пошел своей дорогой: в мусорную корзину и\или дальше к пропасти, где память перерастает в забвение! Каков твой ответ?" И тишина...
четверг, 03 мая 2012
Как все непредсказуемо и порой даже нелепо в жизни происходит, еще вчера это были лучшие друзья, знакомые, однокурсники и одноклассники, а сегодня?
ну, что там случилось?
ну, что там случилось?
Забавно, как нас разворачивает в другую сторону, медленно - но верно, как меняется вкус- курс, и вчерашняя игра становится неактуальной и, в чем-то, пошлой.
Яркие глянцевые обложки, усыпанные тысячами глиттерных блесток, украшенные аляповатыми большими розами, модными лейблами постепенно растворяются в желании найти что-то простое, в чем теплится искра жизни, бесхитростные чувства, слова, простые эмоции. Мы сами желаем подписать открытку своими словами, неуклюжими, избитыми... ведь впитавшиеся в кусочек картона чернила - красноречивее и искреннее любого заготовленного производителем текста.
Новомодное "три дэ" вызывает резь в глазах при одном своем упоминании, и потраченные деньги идут в копилку, казалось бы воскресшего из небытия, немого черно-белого кино, чьи титры в конце неизменно встречаются с аплодисментами по эту сторону экрана. Что это? Усталость? Возраст?
Модный классический интерьер, выстроенный на полиуретановых молдингах, позолоченных канделябрах и классической, формами и содержанием, мебели - приелся за эти годы и жить как Людовик "Шешнадцатый" - тут красненького, тут позолоты и непременно белое...фон - вызывает улыбку. Мне что-нибудь но с элементами...классики, ар-нуво...но не переборщите!
Твой собеседник, новый знакомый, сидящий напротив улыбается, красивой, ровно-белоснежной улыбкой и ты мечтаешь, чтобы в следующие мгновения от него не отделялись словечки, манерные, растянутые... молишь всех богов, официантку и перечницу на столе, чтобы темой разговора не стали финансы, мода и путешествия... чтобы ушей твоих не касались муки выбора домашнего питомца этого человека. "Хочу что-то особенное, тритона например..." - тянет он (она), противно, надрывно... и ты понимаешь, что на месте тритона, ты бы совершил ритуальное самоубийство, только не встречаться с этим человечком, с "антрепризой на выезде", сидящей напротив. Красиво...но ненатурально... А мне попроще. И желательно сейчас.
Чуточку Ретро, пожалуйста, щепотку воспоминаний, но не перемешивайте. С простыми формами, мыслями, спокойно-уютное.
Для себя прошу и для тебя, быть может!
Яркие глянцевые обложки, усыпанные тысячами глиттерных блесток, украшенные аляповатыми большими розами, модными лейблами постепенно растворяются в желании найти что-то простое, в чем теплится искра жизни, бесхитростные чувства, слова, простые эмоции. Мы сами желаем подписать открытку своими словами, неуклюжими, избитыми... ведь впитавшиеся в кусочек картона чернила - красноречивее и искреннее любого заготовленного производителем текста.
Новомодное "три дэ" вызывает резь в глазах при одном своем упоминании, и потраченные деньги идут в копилку, казалось бы воскресшего из небытия, немого черно-белого кино, чьи титры в конце неизменно встречаются с аплодисментами по эту сторону экрана. Что это? Усталость? Возраст?
Модный классический интерьер, выстроенный на полиуретановых молдингах, позолоченных канделябрах и классической, формами и содержанием, мебели - приелся за эти годы и жить как Людовик "Шешнадцатый" - тут красненького, тут позолоты и непременно белое...фон - вызывает улыбку. Мне что-нибудь но с элементами...классики, ар-нуво...но не переборщите!
Твой собеседник, новый знакомый, сидящий напротив улыбается, красивой, ровно-белоснежной улыбкой и ты мечтаешь, чтобы в следующие мгновения от него не отделялись словечки, манерные, растянутые... молишь всех богов, официантку и перечницу на столе, чтобы темой разговора не стали финансы, мода и путешествия... чтобы ушей твоих не касались муки выбора домашнего питомца этого человека. "Хочу что-то особенное, тритона например..." - тянет он (она), противно, надрывно... и ты понимаешь, что на месте тритона, ты бы совершил ритуальное самоубийство, только не встречаться с этим человечком, с "антрепризой на выезде", сидящей напротив. Красиво...но ненатурально... А мне попроще. И желательно сейчас.
Чуточку Ретро, пожалуйста, щепотку воспоминаний, но не перемешивайте. С простыми формами, мыслями, спокойно-уютное.
Для себя прошу и для тебя, быть может!
вторник, 20 марта 2012
Пахнет весной, неуловимо ...
Просто вдыхаешь и чувствуешь свежесть перемен, воздушность, невесомость.
Иногда улыбка. Редкая. Запоминающаяся. Вспыхнет и тут же, как падающая звезда, погаснет, затеряется.
И яркие пятна среди серого и черного колора - глаза выхватывают их из массы, оценивают и провожают до угла, до двери.
И кошка, непременно греющаяся у окна, щурится на ярком солнце и в каждой шерстинке играет лучик, светится, пытается спрятаться, а она переворачивается на бок. Потягивается.
С добрым весенним утром, дорогой мой!
Просто вдыхаешь и чувствуешь свежесть перемен, воздушность, невесомость.
Иногда улыбка. Редкая. Запоминающаяся. Вспыхнет и тут же, как падающая звезда, погаснет, затеряется.
И яркие пятна среди серого и черного колора - глаза выхватывают их из массы, оценивают и провожают до угла, до двери.
И кошка, непременно греющаяся у окна, щурится на ярком солнце и в каждой шерстинке играет лучик, светится, пытается спрятаться, а она переворачивается на бок. Потягивается.
С добрым весенним утром, дорогой мой!
пятница, 16 марта 2012
Я пьяна, Боже ж ты мой! Перед глазами все плывет, радужно, солнечно, свежий ветер, пахнущий распускающимися первоцветами, еще немного холодит кожу, стоп - или это слезы? Никогда не подумала бы, что заплачу... повода не было, ну не сидеть же одной и рыдать, в голос, да и о чем? О ком? Может это чувства, не выстраданные, невысказанные, а то, того и гляди, еще и тайные, спрятанные в уголке сердца, в потайном от солнца месте, а сегодня тепло и, бац, даже в темных местах проклюнулись первые лучи. Господи, что ж так в ушах звенит, в таком состоянии у женщины журчать должно, саундтрек капели, а не небрежная мелодия птиц помноженная на звонкие отголоски тающего снега...
Снега! Снег...
Сознание постепенно прояснялось и Весна поняла, что совершенно забыла о времени, не смотрела на календарь, а праздновала и праздновала всю зиму напролет: то новый год, то старый год, то китайский год, то мальчики, то девочки...а пора...уже пора разукрашивать зеленью первые прогалины, запускать острые, поражающие сердце, стрелы, развешивать гирлянды молодых листьев, отражающихся в ярко блестящих, переливающихся теплом, лужах.
- Алло, алло, задержите зиму! Пусть не улетает, проверьте ее багаж, билет...задержите! Взлетел? Уже? Мамочки, мчусь...разогретая, свежая...только дайте ночь - привести себя в порядок и буду. Целую, Весна!
Снега! Снег...
Сознание постепенно прояснялось и Весна поняла, что совершенно забыла о времени, не смотрела на календарь, а праздновала и праздновала всю зиму напролет: то новый год, то старый год, то китайский год, то мальчики, то девочки...а пора...уже пора разукрашивать зеленью первые прогалины, запускать острые, поражающие сердце, стрелы, развешивать гирлянды молодых листьев, отражающихся в ярко блестящих, переливающихся теплом, лужах.
- Алло, алло, задержите зиму! Пусть не улетает, проверьте ее багаж, билет...задержите! Взлетел? Уже? Мамочки, мчусь...разогретая, свежая...только дайте ночь - привести себя в порядок и буду. Целую, Весна!
пятница, 30 сентября 2011
Кленовые листья, желтые, красные... ковром, под ногами.
Облака укрыли город, спрятав синеву неба и плачут, плачут...
Ветер шуршит ветвями, шмыгает в замочных скважинах...
Шумит вода в батареях, и на этот шум реагирует кошка, дремлющая на раскрытой книге...
Дымится чай, расплываясь ароматом лимона по кухне, пар хорошо заметен в тусклом свете ночника.
Осень пришла вечером. Неспешно, степенно...
"Я здесь" - шелестела она прохладой. "И тут" - плакала в лужи.
Кошка подернула ушами, свернулась клубком и постаралась не вникать в наступление Осени. Муррр!
Облака укрыли город, спрятав синеву неба и плачут, плачут...
Ветер шуршит ветвями, шмыгает в замочных скважинах...
Шумит вода в батареях, и на этот шум реагирует кошка, дремлющая на раскрытой книге...
Дымится чай, расплываясь ароматом лимона по кухне, пар хорошо заметен в тусклом свете ночника.
Осень пришла вечером. Неспешно, степенно...
"Я здесь" - шелестела она прохладой. "И тут" - плакала в лужи.
Кошка подернула ушами, свернулась клубком и постаралась не вникать в наступление Осени. Муррр!
пятница, 05 августа 2011
Я знаю, ты другая. Неземная, потусторонняя, полностью оторванная от реальности! В твоем мире нет больших проблем, кроме одной - твоей скуки, твоего нежелания жить. Ты впитываешь новости в то время, когда наслаждаешься чаем, сериал как второй блюдо идет к обеду, а за полночь ты бредешь в кровать, сдавленная, постаревшая...
Ты не видишь света даже в солнечной комнате с огромными окнами, ты не умеешь дышать в полную грудь, наслаждаясь сигаретным дымом. У тебя есть мобильный телефон - наскучивший за год, но тебе некому позвонить из-за отсутствия подруг, друзей. Ты хватаешь его в руку, на дисплее часы, пишешь смс - глупое, навязчивое, я отвечаю, снова смс, ответ....мы перекидываемся словами: пустыми, навязчивыми. У тебя скука, у меня работа. Ты хочешь подарить кому-то любовь, внимание, но совершенно не умеешь этого делать, в результате ты завела кота, гордого, независимого. Вот гляжу на вас и не понимаю кто кого воспитывает, пока, как мне кажется, кот одерживает безусловную победу.
Ты наивна, округляешь глаза и спрашиваешь, спрашиваешь, бесконечная череда вопросов. Устаю...это как телевизор в котором невозможно убавить звук, выключить, отдохнуть - бесконечная пустая информация.
Не хочешь работать? И дни становятся похожими один на один, копирка, калька. Ты не замечаешь смены сезонов, редко покидаешь дом, любишь, чтобы тебя уговорили, пригласили, отвезли. В этом нет злобы и каприза, нет чванливости...лишь беспросветная скука. Проблемы. появляющиеся на горизонте и разрастающиеся в комок, ком, шар ты умело решаешь звонком мне. И я спешу. Нужно сделать, помочь, восстановить, объяснить, включить, рассказать...уф!
Ты не смирилась с тем, что я не такой как все! В глубине души ты гордишься мной, но показать не смеешь. Не хочешь? Порой я сомневаюсь, что ты видишь мое беспокойство, заботу, к сожалению, я привык скрывать ее за резкостью. У меня своя жизнь, я наполняю ее. А ты? Стареешь...
Стареешь, но не взрослеешь уже давно, мама!
Ты не видишь света даже в солнечной комнате с огромными окнами, ты не умеешь дышать в полную грудь, наслаждаясь сигаретным дымом. У тебя есть мобильный телефон - наскучивший за год, но тебе некому позвонить из-за отсутствия подруг, друзей. Ты хватаешь его в руку, на дисплее часы, пишешь смс - глупое, навязчивое, я отвечаю, снова смс, ответ....мы перекидываемся словами: пустыми, навязчивыми. У тебя скука, у меня работа. Ты хочешь подарить кому-то любовь, внимание, но совершенно не умеешь этого делать, в результате ты завела кота, гордого, независимого. Вот гляжу на вас и не понимаю кто кого воспитывает, пока, как мне кажется, кот одерживает безусловную победу.
Ты наивна, округляешь глаза и спрашиваешь, спрашиваешь, бесконечная череда вопросов. Устаю...это как телевизор в котором невозможно убавить звук, выключить, отдохнуть - бесконечная пустая информация.
Не хочешь работать? И дни становятся похожими один на один, копирка, калька. Ты не замечаешь смены сезонов, редко покидаешь дом, любишь, чтобы тебя уговорили, пригласили, отвезли. В этом нет злобы и каприза, нет чванливости...лишь беспросветная скука. Проблемы. появляющиеся на горизонте и разрастающиеся в комок, ком, шар ты умело решаешь звонком мне. И я спешу. Нужно сделать, помочь, восстановить, объяснить, включить, рассказать...уф!
Ты не смирилась с тем, что я не такой как все! В глубине души ты гордишься мной, но показать не смеешь. Не хочешь? Порой я сомневаюсь, что ты видишь мое беспокойство, заботу, к сожалению, я привык скрывать ее за резкостью. У меня своя жизнь, я наполняю ее. А ты? Стареешь...
Стареешь, но не взрослеешь уже давно, мама!
вторник, 14 июня 2011
А я люблю дождь!
Пусть мокро, серо, промозгло, перескакиваешь через лужи, стараясь не испачкать низ брюк, держишь зонтик, сумку... а вокруг вода - плачут деревья, небо навзрыд, люди кутаются в свитера, не смотрят наверх, а спешат, спешат...
Это не та спешка, что раздражает в солнечный день своей бессмысленностью, когда спешат, потому что привыкли, город подстегивает, тут особенная ситуация: люди спешат спрятаться, укрыться от непогоды, не промокнуть, не простыть...даже по телефону говорить лень, зонтик в руке мешает. Снуют, прячутся - город пустеет, вроде народу как обычно, а все какие-то неуловимые, вжиииик - и нет. Мелькнули, хмуро уставившись на свои ботинки, и ближайший подъезд проглотил их, тлеют окна, в них греются чашкой чая, предпочитая свинцовому небу яркие новости телевизора, а мне хорошо...
Тут и там двери проявляют незаурядный аппетит и к вечеру город просто сияет - чистый, промозглый, пустой. Отражается сияющая черная гладь неба, вода утихает и деревья, отряхивая последние капли, жалеют о приближающемся рассвете, когда начнется новый суетливый день, наполненный пылью и выхлопами машин....
Пусть мокро, серо, промозгло, перескакиваешь через лужи, стараясь не испачкать низ брюк, держишь зонтик, сумку... а вокруг вода - плачут деревья, небо навзрыд, люди кутаются в свитера, не смотрят наверх, а спешат, спешат...
Это не та спешка, что раздражает в солнечный день своей бессмысленностью, когда спешат, потому что привыкли, город подстегивает, тут особенная ситуация: люди спешат спрятаться, укрыться от непогоды, не промокнуть, не простыть...даже по телефону говорить лень, зонтик в руке мешает. Снуют, прячутся - город пустеет, вроде народу как обычно, а все какие-то неуловимые, вжиииик - и нет. Мелькнули, хмуро уставившись на свои ботинки, и ближайший подъезд проглотил их, тлеют окна, в них греются чашкой чая, предпочитая свинцовому небу яркие новости телевизора, а мне хорошо...
Тут и там двери проявляют незаурядный аппетит и к вечеру город просто сияет - чистый, промозглый, пустой. Отражается сияющая черная гладь неба, вода утихает и деревья, отряхивая последние капли, жалеют о приближающемся рассвете, когда начнется новый суетливый день, наполненный пылью и выхлопами машин....
воскресенье, 12 июня 2011
В этот вечер на Гоголевском бульваре было жарко. Измученные зноем, обмахиваясь веером, газетой, кепкой - да чем угодно, люди прятались в тени огромных лип, сидя на скамейках и держа спину вертикально. чтобы липкая рубашка или блузка не усиливала негативных ощущений. Полная женщина, торгующая содовой в палатке, с раздражением на лице обслуживала бесконечную вереницу измученных, напротив нее, продавщица мороженого была не менее холодна и нордически выдержана, продавая прохладу за пятнадцать копеек и жутко нервничая, если не хватало сдачи.
"Странные люди" - нарушив молчание, произнесла старушка, аккуратно очертив своей клюкой на песке бульвара круг, она хитро посмотрела из-под белой с небольшой шалью шляпки на свою спутницу, сидящую рядом.
"Мда" - ответила та и поежилась словно от дуновения холодного ветра. Обе старушки выглядели презабавно: худенькие, сморщенные словно высохший апельсин, с желтовато-бледной кожей, та что повыше ростом с пенсне угрожающе близко сидящем на крючковатом носу, вторая, поменьше, сидела словно на жардочке, выпрямив спину и двумя руками прижав к своей груди маленькую черную сумочку, судя по виду аксессуара, видавшую не одно поколение москвичей. а что же было дальше?
"Странные люди" - нарушив молчание, произнесла старушка, аккуратно очертив своей клюкой на песке бульвара круг, она хитро посмотрела из-под белой с небольшой шалью шляпки на свою спутницу, сидящую рядом.
"Мда" - ответила та и поежилась словно от дуновения холодного ветра. Обе старушки выглядели презабавно: худенькие, сморщенные словно высохший апельсин, с желтовато-бледной кожей, та что повыше ростом с пенсне угрожающе близко сидящем на крючковатом носу, вторая, поменьше, сидела словно на жардочке, выпрямив спину и двумя руками прижав к своей груди маленькую черную сумочку, судя по виду аксессуара, видавшую не одно поколение москвичей. а что же было дальше?
суббота, 11 июня 2011
В отелях порой пусто, не сезон. Сыреет белье в пустом номере, трубы постанывают и ветер напрасно бьется в закрытые окна. Портье зевает, слушая тихо играющее радио, новости не впечатляют, музыка не бодрит.
За осенью приходит зима, укрываясь снежной шубой, заболевает, тает. Под натиском тепла прорастает трава, все отчетливее становятся запахи и в отель приезжают люди.
Пары, одиночки, странные, влюбленные - круговорот, карнавал лиц: просят, умоляют, требуют, кричат - портье потеет, вертится, старается и конфликты тают в воздухе, облачко растворяется и только в некоторых душах остается нелепый мутный осадок недовольства, но и тот пропадает через время. Отель наполняют звуки: крики, стоны, шепот, разговоры.
Он слушает, вечерами, когда людской поток стихает, и русло между главным входом и лифтом мелеет, он прислоняется к стене и вдыхает аромат старой штукатурки, наливает стаканчик коньяка и вникает в истории, что рассказывают звуки.
С первого этажа чувства, остывающие, сквозняком дующие в сторону, угасают, он и она. На втором этажа милая старушка чмокает в щечку пузатенького дедушку с газетой, шлепает его по руке и желает спокойной ночи, в тысячный раз, на протяжении тридцати шести последних лет. На седьмом - молодой человек, уставившись слепо в телевизор, переживает из-за отказа девушки из 37 номера, а та, хохоча с подругой, ест конфеты в кровати.
Последний этаж, панорамный вид, ушедшее солнце оставило красный след в темно-синем небе и вдалеке шумят волны вечернего прибоя. Ему за сорок, симпатичен, образован, одинок. Его история банальна - где-то не успел, где-то не сказал, работал, пытался, крутился...остался, совсем ... остался. Он наливает коньяк, идет на балкон, и, присаживаясь на пластиковый стул, высматривает надежду...где-то там среди заката, за горизонтом.
И они оба солидарны в этот момент: портье - пропускающий через себя тысячи историй, день за днем и человека с надеждой, который завтра обязательно встретит незнакомку...
За осенью приходит зима, укрываясь снежной шубой, заболевает, тает. Под натиском тепла прорастает трава, все отчетливее становятся запахи и в отель приезжают люди.
Пары, одиночки, странные, влюбленные - круговорот, карнавал лиц: просят, умоляют, требуют, кричат - портье потеет, вертится, старается и конфликты тают в воздухе, облачко растворяется и только в некоторых душах остается нелепый мутный осадок недовольства, но и тот пропадает через время. Отель наполняют звуки: крики, стоны, шепот, разговоры.
Он слушает, вечерами, когда людской поток стихает, и русло между главным входом и лифтом мелеет, он прислоняется к стене и вдыхает аромат старой штукатурки, наливает стаканчик коньяка и вникает в истории, что рассказывают звуки.
С первого этажа чувства, остывающие, сквозняком дующие в сторону, угасают, он и она. На втором этажа милая старушка чмокает в щечку пузатенького дедушку с газетой, шлепает его по руке и желает спокойной ночи, в тысячный раз, на протяжении тридцати шести последних лет. На седьмом - молодой человек, уставившись слепо в телевизор, переживает из-за отказа девушки из 37 номера, а та, хохоча с подругой, ест конфеты в кровати.
Последний этаж, панорамный вид, ушедшее солнце оставило красный след в темно-синем небе и вдалеке шумят волны вечернего прибоя. Ему за сорок, симпатичен, образован, одинок. Его история банальна - где-то не успел, где-то не сказал, работал, пытался, крутился...остался, совсем ... остался. Он наливает коньяк, идет на балкон, и, присаживаясь на пластиковый стул, высматривает надежду...где-то там среди заката, за горизонтом.
И они оба солидарны в этот момент: портье - пропускающий через себя тысячи историй, день за днем и человека с надеждой, который завтра обязательно встретит незнакомку...
среда, 01 июня 2011
Случайные вещи в жизни, иногда как крутые повороты, меняют направление, взгляды, ощущения. Кого-то это приводит к тихой лесной поляне с журчащим умиротворяюще прохладным ручьем, а кто-то попадает на крутые спуски или подъемы в гору. Хватит ли сил, ума, терпения, чтобы этот путь, личный для каждого, был приятным?
среда, 13 апреля 2011
А может дружбы и вправду не существует?
Посудите сами, сможете ли вы бросить все и примчаться по первому зову друга на другой конец города, пригорода, страны, мира? Нет, не однозначно утверждая это сейчас, а оказавшись в конкретной ситуации, чтобы без всяких "если..." или "после работы - позвоню, не отчаивайся, он (она) козел (сука) и тебя не стоит". Или к примеру когда вам страшно в больнице, ну пусть плановая операция, пусть стандартная, которую врач сделает и с закрытыми глазами, с перевязанной на спиной рукой и стоя на большом пальце правой ноги все полчаса действия... но, не забывайте, что при этом вам страшно, СТРАШНО, да, вы уже взрослые, вы видели немало, уверены в себе, но в душе, то вы хотите, чтобы к вам приехали, уделили внимания, позвонили...чтобы просто не быть одному, как ребенок жметесь к подушке и поглядываете на часы... в ответ ничего! Только размеренно ТИК-ТАК, ТИК-ТАК.
А может вечер? Морозный, пушистый от снега, искрящегося в желтом свете придорожного фонаря, стоишь у окна со стаканчиком сливового вина, потягиваешь глоточками, гладишь мурчащую от тепла батареи и от движений твоей руки кошку и ... БАЦ... захотелось позвонить другу (подруге), сказать так внезапно "посмотри какая зима, и новый год скоро...", где-то тут лежал телефон, сейчас быстро набираем номер, гудок, второй.... гудки, гудки и "абонент не отвечает", стрелки на часах отсчитывают полчаса, снова набираем и снова механическая девушка готова выслушать ваши впечатления о наступившей зиме, снова и снова...день, два, никто не перезванивает, снег сереет от грязи, фонарь все так же тревожно-желтым светом заливает пространство под окном у самой дороги и рвутся домой автомобили.
А дружба? Она повзрослела, со мной, с тобой, с нами и вами... она в душе, возможно, и хранит обязательства, данные лет пять, семь, да бог знает когда, назад, но обстоятельства ведь сильнее? Работа, семья, личное пространство... а дальше? Что будет дальше спросите Вы, а дальше старость, одинокая старость, или рядом с теми, кого мы когда-то безумно любили, кто и сейчас наш муж\жена, но по-другому, без ярких чувств, без щенячьего взгляда и твердой уверенности. Просто, размеренно, ежедневно... Так складывается, так должно произойти.
Видоизменяется, мимикрирует и приспосабливается любое слово, можно нюансами немножко поменять смысл, оправдать себя и других, но останется ли вера в эти слова, останется ли то, что когда-то мы назвали нерушимой дружбой на века? Все проходит, пройдет и это!
Посудите сами, сможете ли вы бросить все и примчаться по первому зову друга на другой конец города, пригорода, страны, мира? Нет, не однозначно утверждая это сейчас, а оказавшись в конкретной ситуации, чтобы без всяких "если..." или "после работы - позвоню, не отчаивайся, он (она) козел (сука) и тебя не стоит". Или к примеру когда вам страшно в больнице, ну пусть плановая операция, пусть стандартная, которую врач сделает и с закрытыми глазами, с перевязанной на спиной рукой и стоя на большом пальце правой ноги все полчаса действия... но, не забывайте, что при этом вам страшно, СТРАШНО, да, вы уже взрослые, вы видели немало, уверены в себе, но в душе, то вы хотите, чтобы к вам приехали, уделили внимания, позвонили...чтобы просто не быть одному, как ребенок жметесь к подушке и поглядываете на часы... в ответ ничего! Только размеренно ТИК-ТАК, ТИК-ТАК.
А может вечер? Морозный, пушистый от снега, искрящегося в желтом свете придорожного фонаря, стоишь у окна со стаканчиком сливового вина, потягиваешь глоточками, гладишь мурчащую от тепла батареи и от движений твоей руки кошку и ... БАЦ... захотелось позвонить другу (подруге), сказать так внезапно "посмотри какая зима, и новый год скоро...", где-то тут лежал телефон, сейчас быстро набираем номер, гудок, второй.... гудки, гудки и "абонент не отвечает", стрелки на часах отсчитывают полчаса, снова набираем и снова механическая девушка готова выслушать ваши впечатления о наступившей зиме, снова и снова...день, два, никто не перезванивает, снег сереет от грязи, фонарь все так же тревожно-желтым светом заливает пространство под окном у самой дороги и рвутся домой автомобили.
А дружба? Она повзрослела, со мной, с тобой, с нами и вами... она в душе, возможно, и хранит обязательства, данные лет пять, семь, да бог знает когда, назад, но обстоятельства ведь сильнее? Работа, семья, личное пространство... а дальше? Что будет дальше спросите Вы, а дальше старость, одинокая старость, или рядом с теми, кого мы когда-то безумно любили, кто и сейчас наш муж\жена, но по-другому, без ярких чувств, без щенячьего взгляда и твердой уверенности. Просто, размеренно, ежедневно... Так складывается, так должно произойти.
Видоизменяется, мимикрирует и приспосабливается любое слово, можно нюансами немножко поменять смысл, оправдать себя и других, но останется ли вера в эти слова, останется ли то, что когда-то мы назвали нерушимой дружбой на века? Все проходит, пройдет и это!
вторник, 22 февраля 2011
Наверное нет более прекрасного повода для признания, радости, уюта и теплоты, чем сегодня! Взгляд, объятья, слова, сообщение в телефоне... Маленькими красными огоньками вспыхивают сердечки то тут, то там, но, не для всех...
Его работа, казалось бы, незатейливая и вполне несложная, порой излишне незаметна, привычна для многих. С утра и до вечера красные всполохи, мерцания, потом боль, экстренная помощь и так по кругу, день за днем. Год за годом, и лишь один день, сегодняшний день, дает хоть какую то минутку просветления, отдых на недолгие 24 часа, перед новой порцией завтрашней рутины. А пока - сегодня, сейчас... "Я тебя люблю" - приходит смс, вечером сквозь блеск свечей наслаждаешься своей половинкой, близкой и родной, или сидя с чашкой ароматного чая флиртуешь в сети, заманивая уже в сЕти кого-то привлекательного. А он?
Он со светлой грустью смотрит откуда-то со стороны на Вас, не переживает, нет, скорее надеется, а вдруг сложится, получится ваш союз? И тогда не нужно больше доставать белые нити, иглу потолще и сшивать разбитые сердца воедино, стежок за стежком, болезненно... и назавтра восстановленное им сердце снова бьется в поисках любви, счастья, своего укромного уголка, до первой раны, когда разбитое, покалеченное, еле бьющееся в руках Валентина оно снова попросит о пощаде и белые нитки, продетые в игольное ушко будут как нельзя кстати...
Его работа, казалось бы, незатейливая и вполне несложная, порой излишне незаметна, привычна для многих. С утра и до вечера красные всполохи, мерцания, потом боль, экстренная помощь и так по кругу, день за днем. Год за годом, и лишь один день, сегодняшний день, дает хоть какую то минутку просветления, отдых на недолгие 24 часа, перед новой порцией завтрашней рутины. А пока - сегодня, сейчас... "Я тебя люблю" - приходит смс, вечером сквозь блеск свечей наслаждаешься своей половинкой, близкой и родной, или сидя с чашкой ароматного чая флиртуешь в сети, заманивая уже в сЕти кого-то привлекательного. А он?
Он со светлой грустью смотрит откуда-то со стороны на Вас, не переживает, нет, скорее надеется, а вдруг сложится, получится ваш союз? И тогда не нужно больше доставать белые нити, иглу потолще и сшивать разбитые сердца воедино, стежок за стежком, болезненно... и назавтра восстановленное им сердце снова бьется в поисках любви, счастья, своего укромного уголка, до первой раны, когда разбитое, покалеченное, еле бьющееся в руках Валентина оно снова попросит о пощаде и белые нитки, продетые в игольное ушко будут как нельзя кстати...
вторник, 21 декабря 2010
В воздухе все отчетливее ощущался аромат свежей хвои, волшебный, терпкий, немного навязчивый. На окнах то и дело возникали узоры, навеваемые северным ветром, расписные, замысловатые, но как только приходила оттепель они постепенно пропадали, тая на глазах, высыхая словно слезы после ссоры. Она смотрела на них, с грустью, замысловатой, спрятанной глубоко внутри грустью и чувство одиночества поднималось в горлу, распространяясь по телу, увлажняя глаза и заставляя дрожать в свете северного сияния холодные руки. Отражаясь в ярких витринах, со светящимися от чувств глазами, мимо шли парочки, влюбленные, наивные в своих чувствах, беззаботные, кто-то спешил с подарками по домам, к близким, знакомым, и незнакомым. Немногие одинокие, как она, с грустью смотрели в замерзшие окна, с трудом подавляя раздражение, холодное и безмолвное, раздражение одиночества и ненужности, так знакомое ей. И тогда на улице поднималась метель, ветер, холодный и порывистый, пытался охладить, уничтожить любое тепло, метелью валил с ног, осыпал снег, оголяя смущенные деревья... и заставлял прятаться всех в домах, родных и надежных. Потом приходила оттепель, обида таяла на глазах, ее сердце взволнованно стучало где-то внутри, теплело, разгоняло кровь и она мечтала лишь об одном - где-то, среди бескрайнего снега, петляя в лесу, меж оленьих тропок, или в городе, на главной площади, где уже который день переливается всеми огнями радуги огромная пахучая ель, есть тот, ради которого она станет обычной, искренне любящей женщиной, чье сердце, навеки теплое, будет отдано ему, без остатка - и Снежная королева растворится, останется где-то в прошлом.
вторник, 26 октября 2010
Эгоизм произрастающий на почве сострадания и чрезмерного внимания нужно немедленно прополоть, как сорняк.
понедельник, 16 августа 2010
Под пеленой, молочной, парной, скрывается все, что раньше было видно за версту. Исчезли новостройки, старинные фасады, люди спрятали лица за марлевыми масками, и точно богомолы, ходят опустив голову, растворяются в молочном воздухе, неожиданно появляются и тихо идут мимо. Машины, словно больные жуки, выползают из ниоткуда, тараща фары замирают перед очередным поворотом. Заперты окна, рты, глаза...
Город растворился, замер, укротив свой сумасшедший ритм, перестал блистать окнами, неоновой рекламой, глазами. Самолеты исчезают из аэропортов, перемещаясь в другой мир, где зелень травы соседствует с голубым бездонным небом. Над нами же, в дымке, реет красный диск, жаркий, беспощадный...вечерами его сменяет такая же кровавая луна и в наступившей тишине окончательно растворяется все живое, пропадает....
Традиционный five o'clock с чашкой чая у белесого окна, по эту сторону реальности, в которой есть ты, есть кошка, есть чистота....где белый свет не такой едкий, и где я вижу лицо, на котором, как и прежде сияет улыбка, лицо без маски...
Город растворился, замер, укротив свой сумасшедший ритм, перестал блистать окнами, неоновой рекламой, глазами. Самолеты исчезают из аэропортов, перемещаясь в другой мир, где зелень травы соседствует с голубым бездонным небом. Над нами же, в дымке, реет красный диск, жаркий, беспощадный...вечерами его сменяет такая же кровавая луна и в наступившей тишине окончательно растворяется все живое, пропадает....
Традиционный five o'clock с чашкой чая у белесого окна, по эту сторону реальности, в которой есть ты, есть кошка, есть чистота....где белый свет не такой едкий, и где я вижу лицо, на котором, как и прежде сияет улыбка, лицо без маски...